Все гудят, ну и я тоже пожужжу

Когда я был маленьким и мне пришла пора идти в школу, первым с чем мне пришлось столкнуться, как будущему первокласснику и будущему же строителю светлого коммунистического будущего, оказался медосмотр.
Началось всё с того, что некое существо в белом халате, в чертах и формах которого угадывалась бывшая женщина со следами тяжелейшего недо..ба по всему телу, резко спросила:
"Name, Krotov!" (с), "Когда и где ты родился?", "Адрес?".

Я молчал. Нет, я конечно сказал про себя "А не пошла бы ты на х.., тётя! Может, тебе ещё дать ключи от квартиры, где деньги лежат?", но я уже был приучен родителями к тому, чтобы не произносить подобные слова на публике, тем более в лицо женщине, хотя бы и бывшей. Еврейское же обучение манерам отвечать вопросом на вопрос в тот момент времени было у меня далеко впереди. Не долго думая, тётя выдала мне справку, которая гласила: "Умственная отсталость. Лёгкая степень дебильности. Нуждается в направлении в спецшколу закрытого типа для умственно отсталых".
Сказать, что мои родители и родственники удивились, значит не сказать ничего. У мамы случилась истерика, выехать из которой ей помогло только ведро галоперидола, папа ущёл в запой на неделю, прочие родственники, незаметно для меня, фалломорфировали. Если кто не в курсе, "спецшкола закрытого типа" в СССР представляла собой заведение навроде тюрьмы, в которй в одной куче содержались буйные психи, вполне здоровые наркоманы и профессиональные уголовники, симулирующие психические расстройства. Всё "специализированное обучение" в таких школах сводилось к экзекуциям с целью поддержания наиболее комфортных условий для "работы" "педагогического" персонала. Конечно, при всяких крупных научных заведениях существовали настоящие спецшколы с корректирующими программами обучения, специально обученными педагогами и без колючей проволоки. Но, к обычным спецшколам для народа их было, хорошо если 1 к 10 и, туда нужно было ещё попасть. Другим моментом было то, что даже если бы мне удалось выйти из этой системы не покалеченным, в СССР жизнь со справкой о психическом расстройстве была, мягко говоря, нетривиальной. Для обладателя справки наглухо закрывалась возможность поступления в ВУЗ или техникум, возможность трудоустроиться куда-либо кроме как грузчиком на предприятии по переработке токсичных отходов, возможность получения водительских прав и много всякого другого по мелочи.
В итоге, проблема была разумеется не разрешена, но скомпенсирована традиционным для СССР способом - мои родители просто купили медицинскую справку на моё имя, в которых были все нужные формулировки и не было ненужных.

Вот так я и оказался один, в мире людей, которых я, ан масс, воспринимаю как психически неполноценных. А мир, в свою очередь, не менее обоснованно считал психом меня. Это сейчас я знаю, что я полноценный аутист, да ещё и со стажем, а в те времена даже слова такого не знали и очень часто мой день в школе заканчивался криками "Бей дебила!". Всё, что было у меня из поддержки, это слова моих отца и бабушки: "Дерись!"

К чему это я? А! Вот, Грета эта ваша, Тунберг или как её там? Тубзерг? Родственная душа же! Аутистка!
Только, постойте! Как это - выступает? на трибуне? вот прям на весь мир? Она что, обдолбанная!? Внутренний мир аутиста мне не просто знаком, я в нём почти пятьдесят лет прожил. Взаимодействие с внешним миром для аутиста не просто проблема - это настолько неприятные ощущения, почти физическая боль, способная вынудить к очень резким действиям.

Невинное удаление ярлыков с рабочего стола во время очередного апдейта Винды способно вывести меня из себя минимум на неделю. Когда на меня на улице наводят объектив мобильника или камеры, мне хочется выстрелить во владельца камеры. Я не делаю этого только неимоверным усилием воли. И с таким же усилием улыбаюсь. Я испытываю почти физическое отвращение к мессенджерам, СМСкам и прочим гаджетам только за то, что они требуют немедленного ответа. А если собеседник, не дай бог, начнёт упрекать меня в том, что, дескать, я же видел, что ты получил сообщение. Почему сразу не ответил? - то это почти гарантирует скорое прекращение нашего общения. Мой почтовый клиент почти всегда выключен. Я не ношу с собой мобильник - он всегда лежит дома. Если кого раздражают эти мои выходки - извините.
Так вот, помимо всего сказанного выше, публичное выступление для аутиста - пытка, сопоставимая по ощущениям, наверное, разве что с аутодафе. Согласиться на такое можно либо будучи под воздействием веществ, либо имея железное самообладание, выработать которое в юном возрасте невозможно, либо...
не будучи аутистом. Короче, эта б..ь - профессиональный актёр и трахает всем мозги.