Не верь, не бойся, не проси.

Как сам себе нагадишь, так тебе
никто другой в жизни не сможет нагадить.

(c) Моя близкая родственница.

А читаю я сейчас, други мои, книгу за авторством Родиона Раскольникова. Того самого, который герой "Преступления и наказания". Нет, я крышей не поехал, кому не лень читать много букв, читайте дальше, сейчас все будет.

На самом деле в нашей реальности Родю зовут Виктор Некипелов и речь идет о его книге "Институт дураков". В ней автор описывает свое пребывание на судебно-психиатрической экспертизе в институте Сербского. Напомню читающей меня молодежи, если таковая есть, что обязательному анализу на предмет дурки подлежали все обвиняемые по расстрельным статьям и туда же до кучи отсылали всю десиду, сиречь, диссидентов, к коим этот самый г-н Некипелов и имел счастье (хм...) принадлежать.

Почему Родион Раскольников и какое он имеет отношение к г-ну Некипелову? Где взаимосвязь?

Для начала пара слов про литературного персонажа. Как нам известно из книги, Родя, в поисках ответа на вопрос, "тварь он дрожащая или право имеет" привалил топором старуху-процентщицу и ее сестрицу. Помню, из преподавательницы литературы шел пар с пеной напополам, когда я (совершенно простодушно, ни тени сарказма) задал прилюдно вопрос, почему Родя не вышел с этим самым топором на, к примеру, городового на улице. Казалось бы, завали холодным оружием взрослого, вооруженного огнестрельным оружием мужика, тут-то все сомнения и пропадут: сумеешь - значит, точно не тварь, а увезут тебя холодного - значит, не судьба тебе была сверхчеловеком стать. Преподавательница, помню, долго верещала раненной в задницу рысью на тему моего цинизма и бездуховности.

Но я, собственно, не о храбрости и боевых навыках г-на Раскольникова: задрот, вооруженный топором, все равно остается задротом, тут все ясно, ему хоть гаубицу дай, ничего не изменится. Мне не давала покоя другая мысль: на Родю особо материала-то в уголовке, насколько я помню роман, не было. Родя сам соловьем пел перед следаком своим и сам, своими ненатруженными руками, ударно прокладывал себе путь на каторгу, куда и проложил, наконец.

Прошли годы. Мне, по счастью, не довелось побывать в местах, которые именуются не столь отдаленными, хотя что такое допросы я знаю, причем отнюдь не теоретически. И беседовали со мной не интеллигентные герои романов Достоевского, а вполне себе родные тогда, рассейские менты, плоть от плоти и кровь от крови. Но даже в горячечном бреду у меня никогда не возникала мысль обрыдать казенный мундир и начать изливать душу менту. И загадка Роди Раскольникова после моих бесед с казенными людьми мучала меня все сильнее: какого хрена?

Так вот читая г-на Некипелова я вспоминал как раз именно "Преступление и наказание" и г-на Раскольникова во всей красе. Я нашел ответ на вопрос, который долго меня грыз. Родя реинкарнировался со страниц романа и изложил все за себя, любимого, как на духу.

Если кому интересно, то вот что до меня дошло:

Натуры возвышенные, нервные, как племенной арабский жеребец и умные, как два профессора вместе взятых, всегда, при любых обстоятельствах сольют профессиональному следаку, если он уцепится за их нежную филейную часть, даже не имея на них хотя бы минимум доказухи. Почему? Все просто: они не умеют молчать. Автор книги долго и обстоятельно расписывает, как он вывалил первому же соседу по койке в палате на себя вагон и маленькую тележку информации о своих убеждениях, знакомствах, фактах участия в диссидентском движении, прочитанной литературе, распространенной им среди граждан литературе, вобщем, полный набор для классификации хочешь по 190-прим УК РСФСР а хочешь по 70 все того же УК РСФСР. Читаешь и медленно шевелятся волосы, а автора хочется спросить: дядя, ты дурак по пояс, или весь деревянный?

Эпизод второй, точнее, постоянный: у них в палате сидит 24 часа в сутки сиделка, которая постоянно пишет, кто и что вещает. Автор книги на пару с таким же титаном духа насмерть бьются в политических спорах. Хорош ли был Сталин и в чем виноваты евреи. Ребят, вам от трех до пяти корячится, у вас уши висят прямо у койки, а вы соловьями распелись. Мозг есть? Или только костный?

Интеллигент российский(*) говорлив неимоверно. Он органически, в принципе не умеет закрыть пасть, уйти в несознанку, подумать головой и понять, что вот здесь и сейчас надо молчать. Не петь соловьем, подшивая себе листы в дело, а молчать. Тупо закрыть рот, и не открывать его иначе как за обедом или на перекуре. Именно на непонимании этой простой, примитивной как железнодорожная шпала мысли слился и херр Некипелов и его литературный прототип (я знаю, что такое прототип, и сознательно употребляю это слово) Раскольников. Потому что первое правило, которое необходимо применять при попадании на беседах с людями под погонами, это держать рот закрытым. Не видел, не знаю, не помню, затрудняюсь сказать. Даже если тебя спрашивают который час или какого цвета небо за окном.

Вторая проблема российского интеллигента состоит в том, что ему надо, как выражался мой напарник по смене, "блеснуть на солнце чешуей". Умище показать. Задавить следака иронией и сарказмом. При этом на поверку выясняется, что тестикулы у автора микроскопического размера: на комиссии на него наорал главврач, задав вопрос о том, изменял ли он жене, так бедняга потом "провел бессонную ночь и ему было плохо". Мля, если ты такой нежный, зачем ты полез заниматься вещами, за которые светят упомянутые выше статьи? Ты ж поплыл, как кусок масла на сковородке, стоило задроту в белом халате на тебя голос повысить. И куда делся твой умище и твой сарказм? Ты что, рассчитывал, что с тобой тут будут о Кафке беседовать и Ницше обсуждать? Юнга и Фрейда сравнивать? Тебе хвост в мясорубку сунули и движок включили, думай головой, с кем ты говоришь и что ты говоришь.

Третья проблема наблюдалась мною на массе граждан вживе. Граждане в массе своей - бараны неимоверные. "Врач сказал, что мы должны пройти этот тест", "Врач сказал, что нам должны сделать спинномозговую пункцию, и хотя это было необязательно, но кто устоит перед уверенным приказом врача?". Читаешь, и зло берет: а если врач тебе сказал бы, что надо член в блендер сунуть и включить, ты бы тоже это сделал? Врач же сказал! И вот это я наблюдаю всю свою жизнь, примерно с начальных классов школы и по сей день: кто-то сказал, значит я должен делать. А на хер ты не пробовал его послать? Ну для развлечения? Нет? А ты попробуй, это дает разительный эффект, точно тебе говорю, я знаю. У меня даже какая-то растерянность по этому поводу: я когда слышу "ты должен", то ответ "кому и когда я задолжал" вылетает у меня рефлекторно, на автомате, просто как рефлекс на "ты должен".

Четвертая проблема состоит в том, что интеллигент сам не понимает, чего он хочет. Ах, меня признают дураком или нет? Лучше бы признали. Нет, лучше бы не признали (спустя пару дней). Нет, все-таки лучше бы признали. Так автор метался как кошка по горящей крыше все 264 страницы книги. Дядь, ты определись со своей позицией. Чего ты хочешь. Чего ты не хочешь. Какова твоя версия. Что на тебя есть. Как ты будешь разговаривать со следаком, врачом, какие вопросы ты будешь игнорировать, а на какие - отвечать. Нет, этот клоун пишет протесты по поводу участия главврача в экспертизе на основании того, что западная прогрессивная общественность гневно этого самого главврача осудила.

Читая, я вспоминал описание процесса приготовления мумии фараона: там на одном из этапов из черепа покойного доставали мозг и набивали оный череп консервантами. Через нос. И почему я это вспоминал - сам не пойму.

Ну, вот, собственно, и все. Проблема Роди Раскольникова для меня теперь решена, я теперь буду спать спокойно.

(*) Мне очень нравятся слова Гумилева: когда его спросили, интеллигент ли он, он возмущенно сказал: "Конечно нет, у меня профессия есть".