Советское кино. Взгляд двадцать лет спустя.

Чего-то я злой сегодня. А раз злой, значит, надо написать что-то ядовитое и конструктивное. Так что сегодня будет про кино. Точнее, про два фильма - "Ирония судьбы, или С лёгким паром!" и "Служебный роман". Ну такие два культовых совковых фильма. Очень смешных, по замыслу создателей.

Оно и было смешным. Лет так, наверное, до 20. А потом быть перестало. Перестало когда уже накопился достаточный багаж своего жизненного опыта и выработался собственный взгляд на определенные вещи. Хотите знать, как я теперь это вижу?

Лукашин - мудак, причем мудак бестолковый и инфантильный. И не просто мудак, а его многогранная, сверкающая разновидность. Во-первых, мужики, не умеющие пить, у меня не вызывают ничего, кроме чувства стойкой брезгливости. Неумение пить - это когда ты не знаешь границы количества алкоголя, до которого ты остаешься вменяемым человеком, отвечающим за свои поступки. Умение употреблять алкоголь не в том, чтобы в одно горло без закуси скушать бутылку водки: оно для меня в том, что когда впереди замаячила отметка "норма, больше не надо", то ты просто больше не пьешь. И хер нормальный мужик клал на любые уговоры, дешевые разводы в стиле: "Ты че, не мужик?", "Ты нас не уважаешь" и тому подобную херню. Я знаю свою норму. Больше я не приму ни при каких обстоятельствах.

Ну ладно, нажрался. Но тебя твои дружбаны затолкали в самолет. Это до какой степени надо было в бутылку нырнуть, чтобы забыть, кто летит, зачем летит а кто не летит?

И так во всем. Ввалиться по пьяни в чужую квартиру, потом скандалить с ее хозяйкой. Ипполит, правда, тоже красавец: вместо того, чтобы молча выкинуть Лукашина за дверь (желательно сделав предварительно сеанс живительного массажа физиономии и прочих частей тела), а потом уже тет-а-тет разбираться со своей бабой без свидетелей, этот кадр сделал то, что сделал.

Ну и вишенкой на тортик - в 36 лет жить со своей мамой. Милый московский мальчик. Слегка подросшее дитя асфальта с большим хером. Ноль ответственности за свои действия, слова, поведение.

И ведь на это умилялись и смеялись поколения. Это смешно было, просто обхохочешься.

Второй фильм еще веселее.

Махровый, кондовый совок. На работе заняты чем угодно: обсуждением личной жизни начальства. Закупкой жратвы в рабочее время (я в курсе, что означало "урвать" и "выкинули"). Примеркой сапог. Сбором денег на похороны. Модами. Лорнированием ножек. Вот всем, кроме, собственно, работы как таковой. Вечное перезанимание друг у друга денег до получки (только не надо мне рассказывать, что вариантов не было: народ с головой и руками вполне себе делал второй источник дохода, но нужны были голова и руки). Контора, в который нормальный профессионал дотерпел бы максимум до обеда.

Новосельцев (опять герой Мягкова). Нет, я не пойму, почему истеричные инфантилы в таком почете были на 1/6 суши? Дерганный дурачок в очочках. Отчет толком сделать не в состоянии. С начальством разговаривать, не поджимая хвост, не в состоянии. Найти себе партнершу (не маму детям, а просто партнершу) - не в состоянии. Что ты вообще способен сделать, а? Хотя бы пиджак от вечной перхоти отчистить и убрать выражение "я - убогий задрот" с морды лица - можешь? Ах да, поступок мужественного человека: дал в табло Самохвалову. Ну об этом чуть ниже. Короче - медуза и амеба.

Верочка. Первый кандидат на увольнение в нормальной конторе. Овердохрена разговоров. Панибратство со всем и с каждым. Разносчик и аккумулятор сплетен всего статуправления. Когда Верочка, собственно, работает в фильме? Напрягитесь, вспомните. Я вот сходу никак не могу припомнить.

Оленька Рыжова. Когда у человека нет мозгов - все. Вот без руки можно жить. Без ноги. А вот без мозгов не получается, и Оленька ярко демонстрирует этот постулат. Женщины вообще слабо умеют в логику и здравый смысл (да, я сексист и шовинист), но Оленька - это безусловная чемпионка в номинации "дура без башни и тормозов". Увидела Самохвалова, капнула маслом на шестеренки старой любви, воспылала чувствами. У мужика семья. Работа. Карьера. Мужик мягко тебе дал понять, что ему не нужны отношения с тобой ни в каком формате. Нет, надо с упорством дорожного катка переть дальше. Да в гробу я видел таких влюбленных, и особенно - там, где я делаю деньги: на работе. Вот появись в моей жизни где-нибудь на контракте влюбленная в меня до одури аборигенка - я бы домолотил контракт и свалил подальше, мне деньги нужны, а не письма, полные соплей и стонов, плюс подкарауливание по темным коридорам.

Самохвалов. И вот тут - барабанная дробь. Профессионал. Строит карьеру. На организованной им же пьянке грамотно выясняет, кто есть кто в конторе, кто за что отвечает. Лишнего не говорит, думает головой. Это и понятно: он работал в торгпредстве в Швейцарии, а там дураки не выживают, в советских учреждениях за рубежом такая борьба на выживание всегда была, что какого-нибудь тиранозавра влегкую уделали бы голыми руками. Его перевели в Совок, что само по себе событие сильно безрадостное, надо вам сказать. Он не имеет права на ошибку, ему надо быть предельно внимательным и в сжатые сроки понять, как и что работает в лавке.

Когда Оленька достает его до печенок своими домогательствами (давайте называть это своими именами - это именно домогательства, если бы любой мужик делал нечто подобное по отношению к коллеге женского пола, это было бы квалифицированно именно так), у него просто не остается другого выхода, как обратиться к своему менеджеру - к Калугиной. Этот дурдом надо было прекращать, а учитывая настрой Оленьки, прекратить это можно было лишь одним способом - посадить ее на задницу, резко и одним движением, что он и сделал.

Вот что хотите со мной делайте, но Самохвалов - единственный во всем фильме персонаж, который не вызывает у меня отвращения. Он сделал одну не самую красивую вещь, да, но не он первый начал, по совести говоря.

И тут совок лезет во всей своей красе из режиссера и каждого кадра. Мудак и козел - Самохвалов, Оленька - несчастная жертва мужской подлости, задрот Новосельцев - рыцарь в сверкающих латах (в любой нормальной конторе был бы уволен с волчьим билетом моментально, да еще бы и в полицию скатался, такие методы восстановления социальной справедливости тянут по немецкому УК на срок до трех лет), Калугина - судья последней инстанции, Верочка и остальные - плебс на трибунах Колизея. Хлеба и зрелищ. Тьфу.

Да а чего я злой? Да все просто: выезжаю из гаража спортзала, там на улице - сразу непросматриваемый поворот. Хорошо, что езжу аккуратно, плюс подсознание сработало: мужик стоял в шлеме и смотрел в сторону этого поворота: нетипично, опасность. Поворачиваю и здравствуйте: сразу за поворотом стоит девица, осваивающая электромопед. Прямо поперек улицы. Оттормаживаюсь. Оно мне улыбается. Интересно, если в нее врежется почти 400 кило веса на скорости около 40 км. в час, она в гробу так же будет улыбаться? Зла не хватает.